Восхождения на к2 в году. Вершина К2 - описание, особенности и интересные факты. Название и высота

— вторая по высоте горная вершина в мире, и первая по уровню смертности. На сегодняшний день это не менее известная вершина чем . Высота Чогори — 8 611 метров над уровнем моря, что всего лишь на 237 метров ниже Эвереста.

Чогори — гора-убийца

Но есть еще кое что в этой горе, что заставляет беспокойно думать о ней тысячи альпинистов, это ее труднодоступность. В простонародье гору Чогори именуют «гора смерти» или «гора-убийца». Дело в том, что К2 одна из самых технически сложных горных массивов.

Гора Чогори также именуется «К-2». Второе название распространилось спонтанно, после того как один из исследователей пронумеровал видневшиеся перед ним вершины, одной из них была Чогори.

Правильная пирамида, с крутыми снежными откосами, становится недоступной даже опытным альпинистам. На счету горы 66 смертей. Смертность горы составляет 25 %. А покоривших её не наберется даже 300. Кроме того, единичные случаи чтобы альпинист смог подняться на гору дважды.

Никто не восходил на Чогори зимой. Удачное восхождение на К2 и последующий спуск с вершины сегодня занимают несколько дней (не считая подготовки), альпинисты используют обычно 3-4 базовых лагеря и носильщиков-балти вместо более традиционных для других восьмитысячников шерпов.

Основные опасности - лавины, падение сераков и камней, трещины на подходах и одномоментный сход огромных масс снега. Погода на горе обычно плохая, а происшествия на высоте более 8000 метров, у самой вершины, оставляют очень мало надежды на помощь и спасение.

Первая попытка покорить гору состоялась в 1902, но успеха удалось добиться только 31 июля 1954 года, когда итальянцы водрузили на вершине К2 флаги своей родины и Пакистана (А. Компаньони из Вальфурно и Л. Лачеделли из Кортина д’Ампеццо).

Где находится гора Чогори (К2)

расположилась на границе Пакистана и Китая в системе Кaракорум. Интересный факт: ученые долго спорили и не могли для нее выбрать горную систему — дело в том, что разделения между Гималаями и Каракорум почти нет. Собиралась даже специальная конференция, на которой и было решено разделить Гималаи и Каракорум.

Вершина К2 — подходящее наименование горы, ставшей второй на планете по высоте после Джомолунгмы, и степени опасности после Аннапурны. Прекрасная и желанная, она забирает четвертую часть жизней по отношению к числу тех смельчаков, которые покоряют ее. Достигают пика немногие, но неудачи и гибель предшественников, не страшат самых отчаянных. Летопись восхождений к ее высшей точке — история побед, поражений, повторных попыток и надежд самых устремленных и сильных альпинистов.

Название и высота

Рабочее обозначение, прижившееся впоследствии, пику дано было по чистой случайности. В 1856 году исследователь и картограф, офицер британской армии Томас Монтгомери во время экспедиции в район пометил на карте два пика, замеченных вдали: К1, ставший позже Машербрумом, и К2 — техническое название, которое, как выяснилось гораздо позднее, так удачно соответствует вершине. Чогори — второе формальное название вершины К2, означающее в переводе с западно-тибетского диалекта Высокая (Великая) гора.

До августа 1987 года вершину считали высочайшей на планете, поскольку измерения до тех пор были приблизительными (8858 - 8908 м). Точное определение высоты Эвереста (8848 м) и Чогори (8611 м) дали китайские топографы, после чего К2 уступила свое лидерство. Хотя еще в 1861 году те же показатели были указаны первым европейцем, подобравшимся к склону К2, офицером британской армии Годвином Остином.

Первое восхождение

Экспедиция 1902 года с целью покорения вершины К2 была возглавлена британцем Оскаром Экенштайном, известным в истории альпинизма тем, что он изобрел ледоруб и кошки, конструкция которых применима по сей день. После пяти серьезных и дорогостоящих попыток, команда достигла 6525-метровой высоты, проведя в условиях высокогорья в общей сложности 68 дней, что было безусловным рекордом в то время.

Первая фотосъемка

Второе восхождение на вершину К 2 1909 года принесло горе славу. Князь Людвиг Абруццкий, страстный и опытный альпинист, финансировал и возглавил итальянскую экспедицию, которая дошла до 6250-метровой отметки. Профессиональным фотографом Витторио Селлом, членом группы, в технике сепии были сделаны фотографии. Они до сих пор считаются одними из прекраснейших изображений Чогори. Экспедиция стала всемирно знаменитой, благодаря общественной демонстрации снимков и, ставшему крылатым в прессе, высказыванию князя Абруццкого о том, что, если вершину кто и покорит, то это будут авиаторы, а не альпинисты. Тот подъем остался памятным, еще и присвоенными объектам названиями: перевал Селла, ребро Абруццкого, ледник Савой.

Первая смертельная дань

У американской экспедиции 1939 года были отличные шансы преодолеть Великую гору К 2, но Чогори непредсказуема и коварна. Руководителю группы Герману Вейснеру с проводником Пасангом оставалось осилить 230 м до наивысшей точки. Помешала солнечная погода, превратившая последний отрезок пути в сплошной лед, а альпинистские кошки с частью снаряжения были утрачены накануне. Альпинисты шли без кислорода, а на высоте 8380 м долго оставаться нельзя было. Не одержав победу, Вейснеру с Пасангом пришлось спускаться в лагерь, разбитый на высоте 7710 м.

Там их ждал лишь один член группы Дадли Ф. Вольфи, у которого начиналась горная болезнь, к тому же, он два дня оставался на холодном сухом пайке. Изможденные от усталости, они втроем продолжили спускаться к еще более нижнему лагерю, до которого добрались в сумерках. На месте выяснилось, что там отсутствовало бивуачное снаряжение. Накрывшись палаточным тентом, и засунув ноги в один спальный мешок, они выжили той ночью. Но Дадли становилось совсем плохо, он не мог продолжить спуск и решил остаться, чтобы на месте дождаться помощи, присланных за ним шерпов (носильщиков).

До базового лагеря Вейснер с Пасангом добрели полуживые от истощения и усталости. Четыре шерпа были отправлены за Дадли, но тот, поддавшись глубокой апатии, признаку развивающегося мозгового отека, передал носильщикам письменное заверение в том, что он отказывается продолжить спуск и желает остаться в лагере. Несколько дней понадобилось шерпам на подъем и возвращение с запиской. К тому времени Дадли пробыл уже около двух недель на высоте, превышающей 7000 м. Вейснер вновь отправил трех носильщиков за Дадли, но назад из них никто не вернулся. Спустя 63 года испанско-мексиканская экспедиция нашла останки Дадли, которые были переданы его родственникам для захоронения.

Вейснера лишили членства American Alpine Club и обвинили в гибели четырех участников экспедиции. Сам Вейснер, находясь в больнице с обморожением, не мог выступить в свою защиту. Тем не менее, через 27 лет ему присвоили звание почетного члена клуба.

Мемориал К2

Следующая экспедиция 1953 года, также американская, десять дней пережидала бурю на достигнутой высоте 7800 м. Группу, состоявшую из восьми человек, возглавлял Чарльз С. Хьюстон, опытный альпинист и врач. Он обнаружил у геолога Арта Гилки на ноге венозный тромб. Вскоре последовала закупорка легочной вены и началась агония. Не желая оставлять умирающего товарища, группа решила спускаться. Арта транспортировали, завернув его в спальники.

Во время спуска все восемь человек едва не погибли из-за массового падения, которое удалось остановить Питу Шэнингу. Израненные альпинисты остановились разбить лагерь. Гилки закрепили веревками на склоне, пока на некотором расстоянии от него вырубалось во льду место под бивуак. Когда товарищи пришли за Артуром, то обнаружили, что его нет на месте. До сих пор неизвестно: снесло его лавиной или он так поступил намеренно, чтобы избавить товарищей от обузы.

После спуска Мухаммед Ата Улла, пакистанский член команды, в честь погибшего друга, возвел недалеко от базового лагеря трехметровую пирамиду из камней. Мемориал Гилки стал памятным знаком всем, кого вершина К2 призвала навечно. До 2017 года таких смельчаков уже насчитывается 85 человек. Несмотря на поражение и смерть члена группы, экспедиция 1953 года стала в истории альпинизма символом командной сплоченности и мужества.

Первая победа

Наконец, покорить вершину К2 удалось итальянской экспедиции в 1954 году. Ее возглавил опытнейший скалолаз, исследователь и геолог профессор Ардито Дезио, которому к тому времени исполнилось 57 лет. Он предъявил жесткие требования к подбору команды, ее физической и теоретической подготовке. В состав группы вошел пакистанец Мухаммед Ата Улла, участник восхождения 1953 года. Сам же Дезио был членом итальянской группы 1929 года, и по ее маршруту планировал путь своей команды.

Восемь недель экспедиция преодолевала ребро Абруццкого. Для подъема использовался сжатый кислород, доставку которого обеспечивали на отметку 8050 м Вальтер Бонатти и пакистанский гонщик Хунза Амир Мехди. Оба едва не погибли, проведя ночь без укрытия на такой высоте, а Хунза заплатил ампутацией обмороженных пальцев рук и ног.

Лино Ласеделли и Акилл Компаньони взошли 31 июля на высшую точку К2, самой непокорной вершины. Пробыв там около получаса, и оставив на девственной поверхности пустые кислородные баллоны, в седьмом часу вечера они начали спуск, который едва не окончился трагически. Изнуренные усталостью и недостатком кислорода, в темноте альпинисты претерпели два падения, оба из которых могли стать смертельными.

О маршрутах

Легендарный альпинист покоривший в итоге все 14 восьмитысячников, сказал, что он впервые столкнулся с горой, на которую невозможно подняться ни с одной стороны. К такому выводу Месснер пришел после того, как в 1979 году потерпел неудачу, пытаясь преодолеть юго-западное ребро, названное им Магической Линией (Magic Line). На вершину он взобрался через ребро Абруцци, стандартный маршрут первопроходцев, после чего заявил, что покорение Эвереста — это прогулка сравнительно с К2. Сегодня существует десять маршрутов, из которых одни очень трудные, другие невероятно сложные, а третьи просто непосильные и дважды пока не преодолевались.

Очень трудные

Стандартным маршрутом, проложенным итальянцами, через ребро Абруццкого поднимается 75% альпинистов. Это, расположенный на пакистанской стороне, Юго-Восточный гребень пика, возвышающийся над ледником Годвин Остин.

Восхождение по Северо-Восточному ребру проложила в 1978 году американская группа. Она нашла путь, обходя сложный скальный отрезок, покрытый длинными карнизами, который заканчивается над самой верхней частью ребра Абруццкого.

Маршрут Чесена по Юго-Юго-Восточному хребту после двух попыток американских и словенских альпинистов был проложен испанско-баскской командой в 1994 году. Это более безопасная альтернатива стандартному маршруту через ребро Абруццкого, поскольку избегает Черной Пирамиды, первого большого препятствия на пути Абруцци.

Невероятно сложные

Маршрут с китайской стороны по Северному хребту, почти противоположному ребру Абруццкого, проложен японской группой в 1982 году. Несмотря на то, что путь считается успешным (вершины достигли 29 альпинистов), используется редко, частично из-за сложностей прохождения и проблемного доступа к горе.

Японский маршрут через Западный хребет проложен в 1981 году. Эта линия начинается на далеком леднике Negrotto, проходит через непредсказуемые скальные группы и снежные поля.

После нескольких попыток на Юго-Юго-Восточном хребте Магическую Линию или Southwest Pillar удалось одолеть польско-словацкому трио в 1986 году. Маршрут технически очень требовательный и считается вторым по сложности. Единственное успешное восхождение спустя 18 лет повторил испанский альпинист.

Еще не повторенные маршруты

Польская линия (Polish Line) на Южной стене, названная Рейнхольдом Месснером суицидальным путем, настолько сложный и лавиноопасный маршрут, что никто больше и никогда не рассматривал новую попытку его повторить. Пройден в июле 1986 года поляками Ежи Кукучкой и Тадеушем Пиотровским. Маршрут считается одним из сложнейших в истории альпинизма.

В 1990 году японская экспедиция взошла по Северо-Западной стене. Это был третий из северных маршрутов со стороны Китая. Один из двух предыдущих был также проложен японскими альпинистами. Этот путь известен практически вертикальными снежными площадями и хаосом скальных нагромождений, сопровождающими до самой вершины.

Восхождение 1991 года двух французских альпинистов по Северо-Западному хребту, за исключением начального отрезка, во многом повторяет два, существующих ранее, маршрута по северной стороне.

С начала июня и до конца августа 2007 года российская команда преодолевала самую отвесную западную стену. 22 августа на русскую вершину К2 поднялись 11 альпинистов, пройдя опаснейший путь, сплошь состоящий из скальных трещин и заснеженных углублений.

Свирепая гора

Savage Mountain переводится, как Дикая (Первобытная, Свирепая, Жестокая, Беспощадная) Гора. Так прозвали Чогори альпинисты, из-за крайне затрудненного восхождения и чрезвычайных погодных условий. Это и влечет самых неустрашимых героев туда, где находится вершина К2. Многие альпинисты утверждают, что она технически более сложна для прохождения, чем Аннапурна, которая считается самой опасной из-за своих лавин. Если на Аннапурну зимние экспедиции заканчивались восхождением, то на К2 ни одна из трех попыток не увенчалась успехом.

Чогори постоянно взимает смертельный налог. И порой это не одиночные, а массовые случаи. Сезон с 21 июня по 4 августа 1986 года унес 13 жизней участников разных групп. В течение 1995 года смерть настигла восемь альпинистов. Первого августа 2008 года, одновременная гибель 11 человек из международных экспедиций стала самой страшной катастрофой на K2. Всего не вернулось с горы 85 человек.

И если подсчитаны только погибшие, то статистика не ведется ампутированным после отморожения конечностям, увечьям, травмам и смертельным болезням, убивающим после возвращения. Но такие факты не оттолкнут смельчаков, одержимых страстью восхождения. Их всегда будет искушать и притягивать своей вершиной К2.

Я перевёл с английского статью Стива Свенсона «Burnt by the Sun», опубликованную весной прошлого года в бумажной версии журнала Alpinist. Она посвящена трагическим событиям 1986 года на К2, когда погибли 13 альпинистов.
Также я разместил перевод на сайте risk.ru 22.12.2012.

Опаленные солнцем

Что такое разумное стремление? Есть вершина, на которой жажда удовлетворения амбиций может настолько выйти за рамки разумного, что скатится к навязчивой идее; когда зацикленность на результате гонит человека за черту, после которой разумная осторожность должна была бы повернуть его назад, - если предположить, что в данной ситуации выживание становится столь же важным, как и достижение конечной цели. Том Холзель и Одри Солкелд, «Тайна Мэллори и Ирвина», 2000

В 1986 году двадцать семь альпинистов взошли на К2, пятеро по новым маршрутам. При этом тринадцать мужчин и женщин погибли, и общее количество несчастий на горе увеличилось более чем в два раза. События «Чёрного лета» напомнили мне древнегреческий миф об Икаре. Человек слепил крылья из воска и перьев для своего сына и предостерёг не подлетать близко к солнцу. Переполненный естественной эйфорией полёта, Икар взлетел слишком высоко. Солнечный жар расплавил воск, что привело к падению и смерти Икара. В истории остались воспоминания о великих достижениях 1986-го, но много больше - об ужасных потерях среди сильных личностей, и эти рассказы перебивают всю радость и гордость.

В то лето Пакистанское правительство выдало пермиты девяти группам, и почти восемьдесят человек надеялись взойти на вершину. Среди них было много опытнейших на ту пору высотных альпинистов. Их методы и идеалы сильно разнились.

Первые смерти произошли в результате того, что альпинисты оказались просто не в то время и не в том месте. 21 июня солнце вытопило гигантский валун над Negrotto Col, что вызвало массивный обвал, который похоронил Джона Смолича и Алана Пеннингтона. После этого несколько членов итальянской и баскской экспедиций переключились с Magic Line на ребро Абруццкого.

Это было началом скопления групп на классическом маршруте, которое стабильно и опасно возрастало в последующие несколько недель.


Маршруты южной стороны К2
A: По западному гребню и стене (Япония, 1981)
C: Волшебная линия (Польша-Словакия, 1986)
D: Польская линия (1986)
E: ЮЮВ контрфорс
F: Маршрут Абруццкого (Италия, 1954)

Морис и Лилиан Баррар (Maurice and Liliane Barrard), Мишель Парментье (Michel Parmentier) и Ванда Руткевич были уже в середине восхождения по маршруту Абруццкого в полуальпийском стиле без дополнительного кислорода.
Первым на маршруте в этом году, им не хватало помощи других групп в виде новых провешенных верёвок, оставленных запасов, набитых следов. Чем выше они поднимались во время своего последнего броска, тем медленнее продвигались. Оставив большую часть своего снаряжения на Плече, они боролись с глубоким рыхлым снегом в «Бутылочном горлышке». На высоте 8300 м все четверо без спальных мешков втиснулись в двухместную палатку. На следующий день небо было таким синим, что Парментье чувствовал себя как будто стоящим на тёплом пляже, взирая на море (Пари-Мач, сентябрь, 1986). Руткевич достигла вершины первой и сообщила об этом остальным, остановившимся на несколько сот метров ниже вершины, чтобы сварить суп.
Пока Руткевич их ждала, она оставила записку в пластиковом пакете в скалах: «Ванда Руткевич, 23 июня, 1986 год, 10:15, Первое женское восхождение». Ещё добавила: «Лилиан Баррар». В течение 70-х и 80-х женщины боролись за получение признания в качестве альпинистов-высотников. К 1986 году Руткевич заработала репутацию одной из лучших гималайских альпинисток и одной из самых отчаянно решительных. Четырьмя годами ранее, с поломанным бедром, она шла она шла с костылём 150-километровый подход из деревни Дассо к базовому лагерю Чогори, чтобы руководить первой чисто женской попыткой восхождения на К2. И теперь, наконец, женщина стояла на вершине «Горы Альпинистов».


На фото Лилиан Баррар (в центре) и Ванда Руткевич (слева)

Час спустя к ней присоединилась Лилиан вместе с Морисом и Парментье. На спуске они решили провести вторую ночь на 8300 м - теперь без еды и воды. Руткевич позже напишет: «В лучах солнца я не знала, что смерть следовала за нами вниз» (Джим Курран, «К2: триумф и трагедия», 1987). Группа баскских альпинистов проходила мимо их палатки на спуске с вершины. Лилиан сказала: «Я слышу живых», Морис ответил: «Мне не наплевать на жизнь» (Пари-Мач). Когда утром они продолжили спуск в направлении Лагеря IV, отставание Барраров становилось всё больше и больше.

Поскольку оставалось мало топлива, Парментье убедил Руткевич продолжать движение с басками в Лагерь II, а сам остался ждать Мориса и Лилиан в Лагере IV. Сквозь падающий снег Руткевич мельком увидела силуэты Барраров в облаках высоко над собой. Они казались обессиленными и спускались медленно. Французский альпинист из другой экспедиции, Бенуа Шамо (Benoit Chamoux), повернул обратно вблизи Лагеря IV в виду надвигающегося шторма. Когда Парментье отказался оставить своих друзей, Шамо оставил ему свою рацию. Когда шторм разбушевался, Парментье вызвал Шамо в Базовом Лагере: он осознал, что должен будет спуститься один.

Шамо вёл Парментье через белую мглу и сильный штормовой ветер по памяти с помощью радиосвязи. Каждые десять минут Парментье вызывал Базовый Лагерь: «Бенуа, вы здесь?» И Шамо отвечал: «Да, Мишель, я здесь». Каждый раз, когда рация замолкала, Шамо в страхе думал, что Парментье, возможно, упал. Наконец, Шамо объявил собирающейся толпе: «Он нашел метки мочи в снегу». Все обрадовались.

Парментье вернулся на линию маршрута близко к тому месту, от которого шли вниз перильные верёвки (Бенуа Шамо, Le Vertige de I"lnfini, 1988). Вместе с Руткевич он достиг БЛ спустя два дня. Супруги Баррар пропали. Руткевич написала в своём дневнике: «Есть события, которые я пережила, но до сих пор не могу их полностью принять» (Bernadette McDonald, Freedom Climbers 2011). (В той же книге Freedom CLimbers описано, как спуске Ванда отстала от басков и в какой-то момент потеряла из вида все ориентиры. Вдруг она увидела две черных черты, которые оказались лыжными палками. Рядом с ними начинались перила. Ванда решила, что палки оставили баски, для нее - выпало много свежего снега. Спустившись ниже, она поняла, что палки, скорее всего, просто служат ориентиром начала перил, но подниматься назад сил не было - их хватало только на то, чтобы спасать себя. Парментье долго блуждал наверху в поисках перил. И лишь постоянная радиосвязь с Бенуа Шамо помогла ему спуститься. Ванда потом не могла не думать о том, как разворачивались бы события, если бы она оставила палки на месте. Это дополнение включено в пост, чтобы было понятно, что даже альпинисты с большим опытом после долгого пребывания на высоте могут совершать ошибки. - прим. ред.)
Месяцем позже тело Лилиан было найдено в лавинном выносе у основания южной стороны. В 1998 альпинисты обнаружили труп на леднике, на котором была рубашка с вышитым именем Мориса.

Днями Шамо смотрел на гору выше Базового лагеря, все еще надеясь увидеть движение Баррар по морене: «Я начинал чувствовать, что желание восходить было абсурдно…но если некоторые люди умирают ради горы, то, должно быть потому, что это невероятно важно для них - идти всё выше… Как бы то ни было, мы ходим в горы в поисках кажущегося иррационального, но на самом деле - человеческого».

Бенуа Шамо

4 июля, пользуясь установленными перилами и лагерями на маршруте Абруццкого, Шамо намеревался совершить однодневное восхождение на К2. В 18:15 он стартовал с 5300 м. В 22:30 он остановился в палатке корейцев на 6700 м, чтобы приготовить себе поесть. К 7 часам утра он был на Плече. Он пробовал топить снег, но его желудок больше не принимал жидкость. Он оставил своё снаряжение и начал подниматься в «Бутылочное горлышко» только с несколькими леденцами в кармане. Почти каждый час он склонялся головой к ледорубу, когда его настигали приступы рвоты. Наконец, его взору открылись тёплые тона дальних полей за пределами ледников. Ему потребовалось всего двадцать три часа, чтобы достичь вершины (Le Vertige de l’Infini).

К тому времени два польских альпиниста Ежи Кукучка и Тадеуш Пиотровский почти месяц предпринимали попытки пройти центральное ребро южной стороны горы. Один за другим их товарищи по команде выбыли. 6 июля они установили бивак на 8200 м. Перед ними возвышалась 100-метровая крутая стена, которая не была видна из БЛ. Им потребовался целый день, чтобы провесить одну тридцатиметровую верёвку. Кукучка вспоминал: «Я набирал высоту сантиметр за сантиметром… Я боролся за каждый шаг… Тяжелейший участок лазанья, который мне представилось преодолевать в этом гималайском восхождении» (My Verti¬cal World, 1992).

Они вернулись в свой предыдущий бивак, где использовали свечу в качестве топлива, чтобы натопить две маленьких чашки воды. 8 июля они оставили всё, кроме снаряжения для восхождения, бивачных мешков и камеры. Над горой сгущался туман, и они оставили лишнее снаряжение там, где их маршрут соединялся с маршрутом Абруццкого. Выше на снегу они видели пакеты от супа, брошенные Баррар. В 18:25 склон сменился горизонтальной поверхностью. Они стояли на вершине.


Ежи Кукучка

Они планировали спускаться по маршруту Абруццкого. Они добрались до своего снаряжения, когда начало темнеть. Во время смены батареек к своему налобному фонарику Кукучка уронил его, и они вынуждены были спускаться к биваку на 8300 м. С рассветом они блуждали, теряясь, в белой мгле, преодолев до следующей ночи простой 400 метровый участок. 10 июля, на третий день без пищи, воды и укрытия, они добрались до крутого ледового склона. Кукучка попросил верёвку, но Пиотровский оставил её на биваке. Когда они слезали, у Пиотровского слетели кошки. Он упал на Кукучку и потом скрылся за перегибом склона.

Через пять с половиной часов Кукучка вполз в свободную корейскую палатку на 7300 м на Плече, где нашёл еду, горелку, и проспал двадцать часов. Ранее тем летом другие альпинисты критиковали корейцев за их тяжелый стиль, но если бы не их заброски, маловероятно, что Кукучка выжил бы. «Мой опыт на той горе был слишком трагичным, - вспоминал он, - и цена, заплаченная за победу, была слишком высока» (American Alpine Journal 1987).

Польско-словацкая команда и итальянец-одиночка Ренато Касаротто всё ещё работали на Magic Line. Со времён экспедиции Месснера 1979 года Касаротто стал одним из лучших солистов в мире, и в числе его трудных перворпрохождений был увенчанный карнизами двенадцатимильный гребень Денали, называемый Ridge of No Return («Возврата нет»). Но он никогда не оставлял мечту о «Волшебной линии». К середине июля он достигал отметки 8200 м дважды. «Это замечательный маршрут», - объяснял он польским альпинистам. «Если я достигну вершины, то брошу свои соло-восхождения» («К2: триумф и трагедия»). Во время третьей попытки его встретил сильный ветер на 8300 м, заполняя его палатку снегом и льдом, пронизывая его одежду. Он чувствовал, что нужна хорошая погода для финального микстового участка. После длительных разговоров по рации со своей женой Гореттой, которая ждала его в БЛ, 16 июля он решил полностью прекратить попытку.

Ренато и Горетта Касаротто

В тот же вечер Курт Димбергер забеспокоился оттого, что на леднике Де Филиппо исчезла маленькая движущаяся точка среди ледопада с лавинными наносами. Касаротто упал в глубокую закрытую трещину, но ему удалось достать рацию и связаться с женой.
«Горетта, я умираю в трещине недалеко от БЛ», - сказал он ей. Горетта сопровождала Касаротто во многих его приключениях и быстро организовала спасотряд. Они вытащили его из трещины ещё живым. Несмотря на усилия нескольких докторов экспедиции, он вскоре умер. В соответствии с пожеланием Горетты его тело было возвращено в трещину.

С каждой смертью оставшиеся в живых пытались осмыслить несчастные случаи, найти причину, зачем они идут на К2, или почему они вообще занимаются альпинизмом. Некоторые уехали, подобно Смоличу и партнёрам Пеннингтона. Другие остались.

Польская альпинистка Анна Червинская объясняла: «У нас начало складываться впечатление, что мы были участниками какой-то мистической драмы, и всё, что происходило, было за пределами обычной статистики и случайности» («К2: триумф и трагедия»). Работая группами из трёх женщин и четырёх мужчин, она и её товарищи закрепили перила до 7600 м на Magic Line. 29 июля Петер Божик, Пшемыслав Пясецкий и Войцех Вруж покинули БЛ и поднялись на заснеженный бастион по скальным ступеням и крутому льду. Они переночевали в лагерях 2 и 3. Используя общий бивакзак, без спальных мешков и дополнительного кислорода, они провели еще одну ночь на 8000 м, а следующую на 8400.

3 августа после траверса маятником, чтобы обойти нависание, Пясецкий осознал, что они не смогут спускаться по пути подъёма. В 6 часов вечера они решили спускаться с вершины К2 по маршруту Абруццкого, где они смогли бы пользоваться верёвками и лагерями других команд. Но австрийцы и корейцы провесили верёвками только отдельные участки траверса выше «Бутылочного горлышка», не осознавая, конечно, что другие могли бы использовать их верёвки вслепую в темноте.

Около 23:30 Пясецкий, единственный у которого был работающий налобный фонарь, заметил разрыв в перилах. Он криком предупредил находящегося за ним Божика. Божик так же криком сообщил об этом наверх Вружу. Когда Пясецкий и Божик снизу вновь окликнули Вружа, ночная тишина нарушалась только звуком ударов металла о камень. В состоянии крайней усталости Вруж, видимо, соскользнул с конца дюльфера.

Около 3:00 Пясецкий и Божик наткнулись на переполненный Лагерь IV. Бонг-ван Джанг, Чанг-сун Ким и Бьёунг-хон Джанг (все из корейской экспедиции) вернулись с вершины в этот же день. Вилли Бауэр, Ганс Визер и Альфред Имитцер (из австрийской экспедиции), Димбергер и Таллис (из итальянской экспедиции на «Волшебную линию»), Алан Роуз (из британской экспедиции на северо-западный гребень) и Доброслава («Мрувка») Миодович-Вольф (из польской экспедиции на Magic Line) обрабатывали маршрут Абруццкого.

Ещё раньше, возле БЛ, Димбергер заметил чайник для заварки среди обломков ледяной лавины. Он был похож на принадлежащий австрийскому Лагерю IV. Когда Австрийцы поняли, что гигантский обвал разрушил их верхние лагеря, они решились на сложный и нереалистичный план - достигнуть вершины, не восполняя утерянные заброски. 1 августа они должны были воспользоваться корейским верхним лагерем. На следующий день они должны были провесить верёвки для всех, продолжили бы движение к вершине и спустились бы в Лагерь III, освобождая палатку для трёх корейцев, поднимающихся наверх.

Димбергер понял рискованность этой стратегии и предложил австрийцам запасную лёгкую палатку. Визер ответил: «Нет… Бауэр кое о чём договорился с корейцами по рации». Эта ошибка была одним из звеньев цепи событий, которые привели к катастрофе.

2-го августа австрийцы провешивали перила в «Бутылочном горлышке», предполагая в этот день быть на вершине. Завершение этой работы потребовало больше времени, чем ожидалось, и они вернулись обратно на 8400 м. Но так как они хотели еще раз попытаться, они настояли на том, чтобы опять остаться в Лагере IV даже при том, что не было достаточно места в палатке.

После спора с участниками других групп, Бауэр и Визер втиснулись в трёхместную палатку, в которой были три корейца. Имитцер втолкнулся в двухместную палатку, принадлежащую Роузу и Мрувке. Димбергер и Таллис отказались кого-либо пускать к себе в палатку: «Это наша третья экспедиция на эту гору… Мы должны быть свежими завтра». На следующее утро корейцы пошли на вершину. Не имея возможности спать по причине перенаселённости, Роуз и Мрувка отложили попытку ещё на один день. Димбергер и Таллис остались ждать с ними.


Димбергер и Таллис

После четырнадцати экспедиций в Каракорум за прошедшие тридцать два года я обнаружил, что больше чем четыре дня ясной и тихой погоды - редкость. Потерянный день для всех существенно увеличил риск быть захваченными штормом, добавив ещё одно звено цепи. Вместе с Пясецким, Божиком и корейцами, вернувшимися с вершины, стало двенадцать человек в Лагере IV. Роуз и Мрувка взяли Пясецкого и Божика в свою палатку, оставив Роуза спать наполовину под тентом.

Утром 4-го августа Роуз, Мрувка, Имитцер, Бауэр, Визер, Димбергер и Таллис вышли на штурм вершины. Визер повернул обратно вскоре после выхода из лагеря, но он отказался спускаться в нижний лагерь вместе с Пясецким, Божиком и корейцами, оставшись ждать свою команду в Лагере IV.

День выдался теплым. Сильно ниже на горе вызванный солнцем большой камнепад сбил сирдара Мохаммеда Али, и он умер около Лагеря I. К 11 утра, Димбергер отметил, только вершинный конус К2 оставался залитым светом над сгущающимися тучами. Дул южный ветер, приближался шторм, который заставил Алекса и меня (речь об авторе статьи Стиве Свенсоне и его напарнике Алексе Лоу - прим. переводчика) отказаться от восхождения на северном склоне. Мрувка в полусне доползла до 8500 м и повернула назад в Лагерь IV.

Алан Роуз

Остальные следовали за Роузом, поскольку он бил ступени всю дорогу, за исключением последних 100 метров перед вершиной. Когда Димбергер и Таллис последними вечером взошли на вершину, туман сгущался. На спуске они связались. Таллис вскоре упала, сорвала Димбергера, и они пролетели 100 метров. Целые и невредимые, но теперь за пределами маршрута и в темноте, они всю ночь кутались в пуховки на 8400 м. Утром они спускались в белой мгле, крича, пока голос Бауэра не вывел их к палаткам.

Начался яростный шторм. Семь альпинистов оказались в ловушке снежной бури в Лагере IV, уже обессиленные от такого длительного пребывания на высоте. С каждым днём их состояние ухудшалось. Палатка Димбергера и Таллис сломалась от порывов ветра, которые продолжали хоронить их всех. Он перебрался в палатку Роуза и Мрувки, а она в палатку к австрийцам. В промежуток времени с ночи 6-го августа до утра 8-го Таллис умерла во сне. Вскоре у всех кончились еда и топливо. У Роуза начались галлюцинации. 10-го августа появился намёк на солнце. "Aussa, aussa," - кричал Бауэр, пытаясь заставить оставшихся в живых двигаться, поскольку они ещё могли. Перед смертью Роуз просил воды, которой ни у кого не было. Несмотря на помощь Мрувки и Бауэра, Визер и Имитцер сильно ослабли и умерли на 100 метров ниже палаток.

Мрувка

Димбергер, Мрувка и Бауэр дюльферяли поодиночке в сумраке снега и облаков.
К этому времени альпинисты внизу уже списали их. В сумерках 11-го августа Бауэр пришёл в БЛ как явление из фильма ужасов. Он сообщил, что Димбергер и Мрувка были где-то позади. Ночью вышла спасательная команда. Слабая тень появилась в темноте, спускавшаяся выше Передового БЛ. Первое, что прошептал Димбергер: «Я потерял Жюли».

Курт Димбергер (вверху) и Вилли Бауэр (внизу)

Несмотря на усталость, Пясецкий вместе с Михаэлем Месснером поднялся наверх примерно до 7000 м в поисках Мрувки. Они нашли только пустую палатку около предположительно ее последнего местонахождения. В 1987, приблизительно на 100 метров выше, японская экспедиция обнаружила ее тело, все еще стоящее вертикально, пристёгнутое к перилам и прислоненное к стене.

Новости о гибели международной группы альпинистов при спуске с пакистанской горы К2 в пятницу, 1 августа, и последовавшие сообщения о поисково-спасательных работах в начале текущей недели стали одной из главных тем ведущих мировых СМИ. Между тем, большая часть информации об экспедиции до сих пор остается противоречивой. Например, неизвестно точное число альпинистов, поднимавшихся на К2 - самую опасную гору в мире. По информации BBC, в момент схода лавины на маршруте находилось 25 человек. AFP сообщает, что в состав группы входило, как минимум, 17 альпинистов, из которых 11 погибли. Спасателям удалось спасти трех спортсменов, остальные считаются без вести пропавшими. Столько жертв за одно восхождение не было за всю историю покорения "горы - убийцы".

Первыми на вершину К2 в 1954 году поднялись итальянские альпинисты Лино Лачеделли и Ахилле Компаньони (самый первый "штурм" состоялся в 1902 году). С 1954 по 2007 год вершину Чогори покоряли 284 экспедиции, всего погибло 66 человек. На Эвересте, который за тот же период покоряли 3681 раз, погибли 210 альпинистов. По неофициальной статистике, погиб каждый четвертый скалолаз, пытавшийся покорить K2. Для спортсменок гора вообще считается неприступной: всего на ее вершину удалось взойти 5 альпинисткам, причем 3 погибли при спуске. Стоит отметить, что спуск - самая рискованная часть любого восхождения, во время него погибают около 80 процентов скалолазов мира.

1 августа трагедия произошла тоже на спуске - после покорения вершины. Международная группа альпинистов попала под снежную лавину, находясь на высоте более 8 тысяч метров. Министерство туризма Пакистана сообщило, что погибли 11 членов группы: 3 гражданина Южной Кореи, 2 непальца, 2 пакистанца, серб, ирландец, француз и норвежец. Остальные объявлены пропавшими без вести. Шансов найти их живыми практически нет. "Когда на К2 пропадает человек, это значит, что он мертв", - заявил агентству Reutres Шер Хан (Sher Khan), вице-президент пакистанской альпинистской организации, один из самых опытных скалолазов страны.

В течение выходных спасателям удалось спасти двух голландцев: Вилко ван Ройена (Wilco Van Rooijen) и Каса ван де Гевеля (Cas van de Gevel). Итальянец Марко Конфортола (Marco Confortola), несмотря на обмороженные ноги, в понедельник сумел сам спустится до базового лагеря спасателей на высоте 7300 метров. Выжившие находятся в больницах, их жизням ничего не угрожает.

По словам голландского альпиниста Вилко ван Ройена, спортсмены допустили ряд ошибок в пятницу, когда им предстояло совершить последний рывок до вершины. Альпинисты выбрали неправильный маршрут восхождения, и в итоге группа добралась до пика только в 8 часам вечера. Соответственно, в сумерках спуск был весьма затруднен.

Когда скалолазы начали спускаться, часть ледника откололась и унесла с собой нескольких спортсменов и страховочное оборудование. Часть альпинистов оказалась отрезанной от спуска. Ройен рассказывает, что людей охватила паника.

"У многих сработал инстинкт самосохранения, я начал командовать, чтобы спортсмены помогали друг другу, но мало кто отреагировал", - заявил голландец СМИ. По его словам, люди стремились быстрее спуститься с горы и многие в итоге заблудились.

Восьмитысячник К2 - вторая по высоте горная вершина после Эвереста. Высота - 8611 метров над уровнем моря. Открыта британцами в 1856 году. Чогори (второе название K2 на языке тибетской народности балти означает "Большая гора") расположена в Кашмире, контролируемом Пакистаном, на спорных северных территориях на границе с Китаем. Чогори входит в горный массив Каракорум, расположенный к западу от Гималаев.

Голландский альпинист также рассказал, что люди были готовы драться за баллоны с кислородом, и ни о какой взаимовыручке даже не шло речи. Позже Руин встретил двух корейцев, пытавшихся вытащить с помощью страховочного троса своего товарища, упавшего на склон и предложил им свою помощь, от которой, по его словам, они отказались. "Все пытались выжить, и я пытался выжить", - отметил Вилко ван Ройен.

Итальянец Марко Конфортола пока рассказал немного. "Я был в аду. Счастлив, что выжил. Спуск меня опустошил", - рассказал Конфортола прессе.

Впрочем, и голландец, и итальянец уже успели отметить, что человеческих жертв можно было избежать, если бы экспедиция была экипирована лучше. В частности, нарекания спортсменов вызвало качество страховочных тросов. Несомненно, подвел и человеческий фактор: по словам выживших, группа выбрала не самый оптимальный маршрут, что привело к колоссальной потере времени.

Стоит напомнить, что восхождение на "гору-убийцу" - занятие не только экстремальное, но и дорогостоящее. Чтобы получить разрешение на подъем, группе из семи человек в Пакистане нужно заплатить пошлину размером 12 тысяч долларов США. Это не считая затрат на оборудование, продовольствие и оплату услуг проводников.

Напомним, что летом 2004 года двое россиян Сергей Соколов и Александр Губаев при восхождении на гору Чогори от голода (!). К таким выводам пришла международная комиссия в 2005 году, расследовавшая их гибель. Российские альпинисты были ограничены в финансах и не могли позволить себе приобрести качественное снаряжение и питание.

Между тем на интернет-портале K2climb.net идут не только бурные дискуссии по поводу причин гибели последней экспедиции, но также вовсю идет запись добровольцев на следующие. Примечательно, что сайт, посвященный "горе-убийце", буквально ломится от спонсорской рекламы. Ради чего люди рискуют своими жизнями? Неподъемный вопрос.

Наконец наступило утро, подарившее им надежду. Понедельник, 22 августа, четвертый лагерь, высота 7950 метров. Большую часть июля и половину августа шесть членов международной экспедиции «Северный склон К-2 2011» ходили вверх-вниз по северному гребню второй по высоте горы мира – Чогори, названной К-2 из-за места своего расположения – горной системы Каракорум. Этот гребень альпинисты очень редко выбирают для восхождения.

Группа была небольшой, зато у всех ее участников за плечами огромный опыт. Для двух альпинистов из Казахстана – Максута Жумаева (34 года) и Василия Пивцова (36 лет) – это были, соответственно, шестая и седьмая попытки покорить К-2. Для 52-летнего поляка Дариуша Залуски, видеооператора, попытка была третьей. Томми Хайнрих, 49-летний фотограф из Аргентины, дважды участвовал в экспедициях на К-2, но и ему пока не удавалось достичь вершины.

Много раз членам экспедиции приходилось бросать работу, возвращаться ночевать в самый нижний, базовый, лагерь, и потом начинать все сначала.

Много раз им приходилось бросать работу, возвращаться ночевать в самый нижний, базовый, лагерь, расположенный на высоте 4650 метров на северном леднике К-2, и потом начинать все сначала. 16 августа они в очередной раз совершали восхождение – как оказалось, это был их первый и единственный реальный шанс покорить вершину. В тот же день альпинисты достигли первого лагеря, разбитого у основания гребня; впереди громыхали лавины, за ночь выпало более 30 сантиметров снега. Они провели в лагере весь следующий день, надеясь, что лавины снесут снег вверху склона и они смогут продолжить восхождение.

В 5 часов утра 18 августа они приняли решение идти ко второму лагерю. Каждый лишний килограмм был тяжкой ношей; чтобы облегчить ее, Герлинде оставила в палатке свой походный дневник. По длинной ложбине, через которую пролегал их путь, уже прошло две лавины. Около половины седьмого Ральф остановился: снежный покров был слишком ненадежен. «Герлинде, я возвращаюсь», – сказал Дюймовиц.

С тех самых пор, как супруги начали совершать восхождения вместе, они договорились, что никогда не будут препятствовать друг другу, если один хочет идти вперед, а другой нет. Каждый из них во время восхождения отвечал только за себя – если второй не был болен и не получил травму. Они не раз принимали разные решения. Так было, например, в 2006 году на горе Лхоцзе в Непале, когда Ральф решил, что свежий снег, коварно скрывавший лед ложбины, слишком опасен, и повернул обратно. Герлинде продолжала карабкаться по склону Лхоцзе еще 20 минут, прежде чем присоединилась к мужу. Но теперь Герлинде была переполнена чувством, которое по-немецки называется wagnis – дерзновение. Она никогда еще не поднималась на вершину К-2, и поэтому была готова пойти на риск, который казался чрезмерным побывавшему там Ральфу.

Но сейчас, в расселине над первым лагерем, Ральф забыл о соглашении и стал просить свою жену повернуть назад вместе с ним, хотя и знал, что промедление может лишить ее шанса взойти на вершину. Хладнокровие покинуло Дюймовица. «Ральф говорил, что маршрут очень опасен из-за возможных лавин, – рассказал позже Максут в видео на своем сайте. – Он отчаянно кричал, и Герлинде кричала в ответ, что сейчас решается судьба нашего восхождения. Если мы повернем сегодня, мы упустим единственный шанс». «Я очень боялся, что больше не увижу ее», – объяснял позже Ральф.

Как и опасался Ральф, снег на склоне начал съезжать. Максут, Василий и Герлинде, шедшие впереди и прокладывавшие тропу, вызвали одну за другой три лавины. Самая большая из них накрыла Томми, находившегося почти на 60 метров ниже, и сбила его с ног. Только закрепленная веревка, натянутая как струна, удержала его от падения со склона. Томми сам смог выбраться из-под снега, но лавина накрыла протоптанную было тропу, и ему тоже пришлось повернуть назад.

Теперь их осталось четверо: Герлинде, Василий, Максут и Дариуш. Торить тропу было поистине сизифовым трудом – только хуже, потому что эту кару альпинисты выбрали себе сами. Через 11 часов они остановились в опорном лагере на уступе под вторым лагерем и кое-как переночевали, набившись в двухместную палатку. На следующий день они справились с самым сложным участком гребня и достигли второго лагеря, расположенного на высоте 6600 метров, где переоделись в пуховики. В субботу, 20 августа, во второй половине дня дотащились до третьего лагеря. Там они выпили кофе с медом и отогрели озябшие конечности у газовых горелок.

К 2010 году Эверест был покорен 5104 раза, а К-2 всего 302. На каждых четырех альпинистов, успешно поднявшихся на вершину, приходится один погибший.

Что до Герлинде Кальтенбруннер, безжалостная гора произвела на нее сильное впечатление. Впервые Герлинде увидела К-2 с вершины Броудпик. Произошло это в 1994 году, девушке тогда было 23 года. «Я не решалась даже представить себе, что когда-нибудь полезу на К-2», – вспоминает Герлинде.

Герлинде, пятый ребенок в католической семье, выросла в горах Центральной Австрии, в деревне Шпиталь-ам-Пирн. Она ходила в спортивную школу, где, помимо всего прочего, каталась и на лыжах. Выяснилось, что, хоть она и была неплохой лыжницей, на большие спортивные достижения ей рассчитывать не приходилось. Но еще больше ее расстраивало то, что девочки, которых Герлинде считала близкими подругами, обижались на нее, когда она выигрывала у них гонки.

Страсть к скалолазанию пробудилась в девушке не в школе, а в церкви. Австрия – страна, где на вершинах большинства самых высоких гор стоят кресты; неудивительно, что Эрик Тишлер, местный католический священник, носил под сутаной спортивные штаны и в хорошую погоду частенько укорачивал воскресную проповедь, чтобы повести свою паству в горы. Герлинде, прислуживавшая в алтаре, приходила на мессу с туристическими ботинками в рюкзаке. Под руководством патера Тишлера она совершила свой первый поход в горы (ей тогда было семь) и первое восхождение с альпинистским снаряжением (в 13 лет).

Страсть к приключениям в конце концов привела Герлинде в 1994 году в Пакистан, на хребет Каракорум. Совершая восхождение на Броудпик, она повернула назад, когда погода испортилась, но потом передумала и поднялась на длинный гребень, находящийся на два десятка метров ниже 8051-метровой вершины. (В 2007 году она вернется сюда и покорит этот восьмитысячник). Вернувшись домой, Герлинде стала копить деньги, чтобы ездить в походы и альпинистские экспедиции в Пакистан, Китай, Непал, Перу.

В 1998 году Герлинде Кальтенбруннер взошла на Чо-Ойю, знаменитый горный пик вблизи непало-китайской границы, – это был ее первый восьмитысячник. В базовом лагере она познакомилась с Ральфом Дюймовицем. Ральф был в зените славы: совсем недавно его восхождение по северному склону горы Айгер в Швейцарских Альпах смотрели в прямом эфире миллионы телезрителей. Ральф и Герлинде сошлись, и с тех пор прокладывают тропу вместе.

В те совсем недавние времена на женщин в высокогорном альпинизме смотрели снисходительно, хотя к тому моменту они уже два с лишним десятилетия совершали самые серьезные восхождения. В 2003 году, после неудачной попытки взойти на Канченджангу, Герлинде решила воспользоваться тем, что уже акклиматизировалась в условиях высокогорья, и отправилась в Пакистан, чтобы попробовать подняться на 8126-метровый Нанга-Парбат по Диамирскому склону.

Выше второго лагеря она оказалась в компании шести казахстанцев и одного испанца, которые прокладывали тропу вместе, построившись в одну колонну. Когда руководитель группы сообщал по радиосвязи, что семеро альпинистов направляются к третьему лагерю, о Герлинде он не упомянул. Пришла ее очередь торить тропу – она пробралась в голову колонны, но ее вежливо отодвинули в сторону. Женщина послушно вернулась в хвост. Через некоторое время она опять выдвинулась вперед, и, когда один из мужчин снова попытался отодвинуть ее в сторону, терпение Герлинде лопнуло. Она решительно прошла вперед и с упорством бульдозера протаптывала тропу по нетронутому склону до самого третьего лагеря. Ошарашенные мужчины, шедшие за ней, прозвали ее Cinderella Caterpillar , то есть Золушкой Caterpillar , в честь известной немецкой марки грузовиков.

Герлинде стала первой австрийкой, покорившей Нанга-Парбат, гору, на которую самым первым взошел в 1953 году известный австрийский альпинист Герман Буль. Ее успех в год 50-летия легендарного восхождения привлек внимание специализированных альпинистских журналов и побудил Герлинде Кальтенбруннер превратить свое увлечение в профессию. В следующие два года в список покоренных ею гор добавились Аннапурна, Гашербрум-I, Гашербрум-II и Шиша-Пангма. Она побывала на вершинах восьми из четырнадцати самых высоких гор мира. В январском номере немецкого журнала «Шпигель» Герлинде была названа «королевой мертвой зоны».

К Безжалостной горе
Добраться до подножия К-2 – уже нелегкое путешествие, хотя теперь совершить его куда проще, чем в те времена, когда у первых экспедиций уходило несколько месяцев на то, чтобы достичь вершины. Я договорился с членами экспедиции-2011, что буду сопровождать их до базового лагеря. Мы встретились в Каши, или Кашгаре, древнем городе на Великом шелковом пути, на самом западе Китая, и 19 июня отправились в путь на юг на трех лендкрузерах «Тойота» в сопровождении грузовика, набитого более чем двумя тоннами снаряжения. Упакованные в синие пластмассовые бочки, там были палатки, спальные мешки, горелки, теплые куртки, ледобуры, солнечные батареи, аккумуляторы, компьютеры, почти 2750 метров веревки, 525 яиц, упаковки замороженных макарон с овощами, бутылка шотландского виски Chivas Regal и DVD с фильмом «Безбрачная неделя».

Дорога огибала западный край пустыни Такла-Макан и проходила через городки, обрамленные тополями и садами, которые получают воду от мощных рек, текущих с гор Кунь-Луня на юге и Памира на западе. Проведя ночь в отеле «Ечэн Электрисити», мы преодолели перевал Чирагсалди и потащились в облаках пыли со скоростью 15 километров в час, пока не добрались до остановки грузовиков в поселке Мазар. Утром мы повернули на запад и поехали по разбитой дороге, идущей вдоль реки Яркенд до Ылыка, деревни кочевых киргизов с населением 250 человек. Там мы расстелили свои спальные мешки на покрытом ковром полу в глинобитном доме, который принадлежал местному мулле.

Вечером нашей первой ночевки Ральф вытащил из своего рюкзака «портрет» горы, выполненный на основании данных спутниковой съемки и фотографий. Максут изучил устрашающие особенности рельефа Северного гребня, по которому на вершину впервые взошла японская экспедиция в 1982 году; они с Василием провели много недель на этом гребне в 2007 году, пока плохая погода вкупе с нехваткой провизии и воды не вынудили их отступить.

«Рано ты нам это показал, – сказал Максут, и шутил он лишь отчасти. – Теперь будет трудно уснуть. Где у нас там водка?»

На третий день мы преодолели перевал Агхил (4780 метров) и спустились в долину реки Шаксгам, которая берет начало в ледниках у вершин Гашербрума. Потоки эти не казались особо опасными – пока я не увидел, как одного из наших ослов сбило с ног и понесло по течению, словно пустую пластиковую бутылку. Мы переправлялись на верблюдах.

На пятое утро после часа ходьбы все как по команде остановились и посмотрели в безоблачное небо на юге, словно пораженные внезапным появлением НЛО. Там возвышалась К-2. Герлинде, которая много раз видела К-2 с южной стороны, села на камень и долго смотрела на пик, и на ее лице отражалась буря эмоций. Мне не хотелось мешать ей, и я спросил, о чем она думала в тот момент, много позже, через несколько недель. «Я думала: “Чего мне ожидать в этот раз? Как все обернется?”», – был ответ.

Ее отношения с К-2 были омрачены тяжелыми воспоминаниями. На этой горе, но с южной стороны, она бывала трижды, последний раз в 2010 году. Камнепад, случившийся тогда выше третьего лагеря, заставил Ральфа повернуть назад, а Герлинде продолжила восхождение в компании старого друга Фредрика Эриксона, лыжника-экстремала, совершавшего лыжные спуски с горных вершин. С лыжами Фредрик вышел вместе с Герлинде из четвертого лагеря к вершине К-2. В самом начале расселины, прозванной Горло Бутылки, Эриксон остановился, чтобы укрепить крюк, и, когда он его прибивал, нога соскользнула. В мгновение ока Фредрик пролетел мимо Герлинде и исчез.

Потрясенная Герлинде спустилась вниз, насколько могла, но ей удалось найти лишь одну лыжу – а потом склон обрывался в туманную пустоту. Позже тело Фредрика было обнаружено в снегу на 900 метров ниже Горла Бутылки. Ему было 35. Герлинде хотелось только одного: убраться от К-2 как можно дальше. Вялая, печальная, одолеваемая мыслями о том, какую цену приходится платить за жизнь, которую избрала, она вернулась домой. Герлинде часто спрашивали, почему ее снова и снова тянет вернуться на К-2, и долгое время она сама не могла найти ответа на этот вопрос. Однако со временем женщина начала думать, что гора не виновата в смерти Фредрика. Да, потеря была невосполнимой, можно сказать, безжалостной, но гора – нет. «Гора – это гора, а мы – люди, которые приходят к ней», – говорит Герлинде.

Покорение
В понедельник, 22 августа, около семи утра, Герлинде, Василий, Максут и Дариуш вышли из четвертого лагеря и направились туда, куда вела их общая мечта. Альпинисты поднимались по крутому ледяному скату, известному под названием Японский Кулуар – это самая заметная деталь рельефа верхней части северного склона К-2. Но на такой высоте, где в воздухе содержится только треть кислорода по сравнению с воздухом, которым мы дышим, находясь на уровне моря, в снегу, доходящем до груди, на ветру, несущем снежинки, жалящие так больно, что порой приходилось останавливаться и отворачиваться, альпинисты продвигались ужасно медленно. К часу дня они преодолели меньше 180 метров.

Хотя Василий и Максут уже бывали выше четвертого лагеря в 2007 году, они не были знакомы с Японским Кулуаром, а местность вверх по склону рассмотреть было трудно. Они шли уже 12 часов; до вершины оставалось 300 метров. Ральф по рации убеждал Герлинде вернуться на ночь в четвертый лагерь, ведь теперь они проторили тропу и знали дорогу.

«Вы не можете заночевать там, вам не удастся отдохнуть», – говорил Ральф. «Ральф, – ответила Герлинде, – мы почти дошли. Мы не хотим поворачивать назад».

Они снова тронулись в путь около семи утра, когда занималось очередное безупречное утро. Теперь или никогда! В рюкзаке Герлинде лежали запасные аккумуляторы, рукавицы и солнечные очки, туалетная бумага, бинты, капли от снежной слепоты, гидрокортизон, шприц; кроме того, она несла с собой флаг с логотипом своего главного спонсора – австрийской нефтяной компании. И еще у нее была маленькая медная шкатулка с фигуркой Будды, которую она собиралась закопать в снег на вершине. Во внутреннем кармане лежала пол-литровая фляга с водой, растопленной из снега: в рюкзаке она замерзла бы.

Альпинисты двинулись вверх по склону по направлению к 130-метровому снежному скату, поднимавшемуся к гребню вершины. Они по-прежнему страдали от холода, но к 11 часам увидели, что скоро выйдут на солнце. В три часа дня они достигли основания ската. Сначала их обрадовало, что снег доходит им только до голеней, но через 20 метров он уже был по грудь. Если раньше первый в колонне уступал свое место через 50 шагов, то теперь они менялись через десять, причем Василий и Максут шли первыми чаще. «Боже мой, – думала Герлинде, – неужели нам придется повернуть назад, когда мы зашли уже так далеко?»

В какой-то момент в попытке найти более легкий путь они отказались от идеи идти одной колонной. Ральф в изумлении наблюдал снизу их разделившиеся натрое следы: Герлинде, Василий и Максут начали искать, как лучше пойти дальше. Впереди лежала полоса покрытого снегом камня, поднимавшаяся под углом 60 градусов. Каким бы крутым ни был этот подъем, он все равно оказался проще. Альпинисты снова выстроились в колонну, и, когда Герлинде поменялась местами с Василием, снег доставал ей только до коленей. Воодушевленные надеждой и испытывая прилив энергии, они одолели скат и вышли на гребень, где утрамбованный ветром снег был твердым, как асфальт. Было 16:35, вершина уже видна.

«Вы сможете! – кричал Ральф по рации. – Сможете! Но время уже позднее! Будьте осторожны!»

Герлинде отпила из фляги. Горло саднило, больно было глотать. Хотя на таком морозе невозможно вспотеть, альпинисты все равно были обезвожены из-за того, что им приходилось хватать воздух ртом.

Герлинде Кальтенбруннер оставалось сделать последние шаги до вершины К-2.

Через 15 минут плечом к плечу пришли Василий и Максут. Все обнялись. Через полчаса, пошатываясь, на вершину взошел Дариуш. Он обморозил руки, потому что ему пришлось снимать перчатки, чтобы поменять аккумуляторы в видеокамере. Было семь часов вечера. Их тени протянулись далеко по вершине К-2, а пирамидальная тень самой горы упала на многие километры к востоку, и весь мир заблестел в чудесном золотистом свете.

Дариуш снимал, как Герлинде пытается сформулировать, что это значит для нее – оказаться здесь: «Меня переполняют чувства… Стоять здесь после стольких неудачных попыток, после стольких лет, – она заплакала, но потом взяла себя в руки. – Было очень, очень трудно идти сюда столько дней, но сейчас все просто изумительно. Мне кажется, любой может понять, зачем мы делаем это».

Не оставь нас
Ральф не ложился спать почти всю ночь, отслеживая спуск. Более трети трагедий на К-2 случалось на обратном пути. В половине девятого вечера он разглядел четыре тонких лучика, спускающихся по скату в Японский Кулуар. Изможденная Герлинде обнаружила, что, двигаясь сквозь тьму, все повторяет про себя слова молитвы: «Steh uns bei und beschtze uns» – «Не оставь нас и защити нас»…

Через два дня, когда Герлинде дошла до первого лагеря, Ральф встретил ее на леднике. Они обнялись и долго не могли разжать рук. В лагере Герлинде нашла письмо, которое Ральф оставил ей, надеясь, что она вернется, – написанное на туалетной бумаге послание длиной метр с лишним, в котором он говорил о своей любви и объяснял, почему решил повернуть: «Я не хочу всегда быть человеком, который не дает тебе идти вперед».

В базовом лагере Герлинде поговорила по спутниковому телефону с Яном Олафом Эриксоном, отцом Фредрика, который хотел, чтобы она рассказала обо всем, что видела с вершины горы, на которой похоронен его сын. Позвонил с поздравлениями президент Австрии. Премьер-министр Казахстана поздравил Максута и Василия в «Твиттере». Отправившись пообедать в палатку, служившую им столовой, Герлинде уснула над тарелкой с нарезанным арбузом.

Вся семья собралась в аэропорту Мюнхена, чтобы встретить Герлинде. Отец, обнимая ее, заплакал и впервые не сказал, что она уже достаточно полазила по горам и теперь можно остановиться.

Герлинде потеряла за время экспедиции семь килограммов – это при том, что и до того у нее вряд ли был хоть килограмм лишнего веса. На торжественной встрече в немецком Буле Герлинде Кальтенбруннер ждало море цветов и подарков, среди них была и огромная бутыль красного рейнского вина, на этикетке которой красовался ее портрет.